История образования государства инков
В военно-политической истории создания инкской «империи» еще далеко не все ясно. Походы, сражения, вознаграждения союзников и наказания непокорных — обо всем этом в индейских легендах и хрониках испанских завоевателей, написанных по этим легендам, порой много путаницы и противоречий. И только некоторые вехи инкской истории более или менее понятны.
Согласно легендам, основателем «империи» инков был легендарный Манко Капак, носивший титул Инка в знак своего божественного происхождения.
Существует несколько версий возникновения Тауантинсуйю. По одной из них дело было так.
Высоко в горах, в местечке Паукартампу, было три «окна», а точнее пещеры. Однажды оттуда вышли четыре супружеские пары. Все они были родными братьями и сестрами. Первого из братьев звали Манко Капак. (Имена остальных братьев в разных хрониках не совпадают.) Всех сестер звали Мама — «мать», «хозяйка», прибавляя второе имя. Супругу Манко Капака все называли Мама Окльо.
Итак, братья и сестры вышли из своего особого, царского, «окна» и тут же столкнулись со множеством земных проблем, среди которых отнюдь не последнее место занимала забота о том, как выжить в новой обстановке. Они то помогали друг другу, то враждовали. Три брата погибли, В живых остался лишь Манко Капак. Вместе с сестрами, которые овдовев, стали его женами, он добрался до плодородной долины и основал столицу будущей «империи» инков. Поселение назвали Куско.
По другому преданию, Манко Капак и его сестра-же-на Мама Окльо, выполняя волю своего отца-солнца — Инти и матери-луны — Кильи, вышли из вод озера Титикака, чтобы обратить на путь цивилизации дикарей, населявших окрестные земли, и создать великую «империю». От своего отца они получили волшебный золотой жезл, который должен был указать им, где основать центр государства. Неподалеку отселения Пакаритампу, лежавшего у подножия холма Узнакаури, Манко Капак воткнул этот жезл в землю, и по воле божественного провидения он вошел в нее с необычайной легкостью. Это был знак того, что именно здесь должна быть основана столица будущей «империи».
Во многом этот миф близок мифу о Теночтитлане, возведенном ацтеками на острове посреди озера Тескоко. Однозначно ответить, существовал ли Манко Капак в действительности или это мифический персонаж, сегодня вряд ли возможно. Он сочетал в себе черты полубога и великого вождя, который, подобно легендарному майя-тольтекскому Кецалькоатлю-Кукулькану, вывел своих подданных на путь цивилизации. Легендарный Манко Капак основал в долине Куско небольшое государство.
Так повествуют легенды. Вместе с тем есть и другие версии о появлении страны инков. К примеру предполагается, что между инками и Тиауанако существовали какие-то особые связи. Так, наблюдениями солнца на широте Тиауанако можно объяснить ряд особенностей инкского календаря. Реконструированный учеными пантеон Тиауанако целиком соответствует инкскому. Гончары инков копировали ритуальные тиауанакские кубки. Все это не исключает, что «племя» инков могло прийти в долину Куско из самого Тиауанако. И все же точку в этом вопросе пока что ставить рано.
Возникновение государства инков, превратившегося впоследствии в величайшую «империю» доколумбовой Америки, можно примерно датировать первой половиной XIII в. Что было дальше, до сих пор мы представляем очень поверхностно. Существует несколько разных, порой весьма противоречивых трактовок истории инков, особенно ее начального этапа.
Если верить преданиям, то второй Инка — Синчи Рока (ок. 1230-1260), совершив первые завоевания, увеличил свое небольшое государство. При этом он продвигался на юг, к озеру Титикака, что на территории индейцев аймара. Присоединение новых земель продолжалось при третьем, четвертом и пятом Инках — Льоке Юпанки (ок. 1260-1290), Майта Капаке (ок. 1290-1320) и Капак Юпанки (ок. 1320-1350).
Шестой Инка, Инка Рока (ок. 1350-1380), чей приход к власти якобы связан с дворцовым переворотом и появлением ноной династии, впервые изменил направление инкских завоеваний и попытался овладеть областью тропических лесов, лежащих в низинах к северо-востоку от Куско.
Периоды правления преемников Инки Рока — Йауа-ра Уакака (примерно 1380-1410) и особенно Инки Вира-кочи вообще покрыты пеленой таинственности и противоречивости. Видимо, это было смутное время, осложненное угрозой нападения со стороны юго-западных соседей инков, крайне воинственно настроенных индейцев чанков, стремительно наращивавших свою военную мощь и агрессию против соседних племен и народов.
Ожесточенная схватка с ними за господство в кус-канской долине могла способствовать объединению небольших государств, расположенных по соседству с Куско, под началом инков. Впрочем, это всего лишь одна из гипотез...
Из тумана всевозможных мифов и преданий инки начинают понемногу выступать только около 1437 или 1438 г. В ту суровую для жителей Куско годину чанки, возглавляемые их победоносными полководцами Анко-Уальо, Асту и Тамай Уаранками, уже стояли перед воротами Куско, как великий карфагенский полководец Ганнибал перед Коллинекими воротами Рима. Началась паника.
В самый критический момент многочасового кровопролитнейшего сражения за Куско, когда инициатива не раз переходила из рук в руки и было совершенно не ясно, кому же улыбнется капризная фортуна, в тыл наступавшим несметным полчищам чанков ударил засадный отряд отборных инкских воинов. Инки победили! Это было самое кровавое и жестокое сражение в истории древ-неамериканских войн. С обеих сторон полегли тысячи, если не десятки тысяч воинов. Один из опаснейших врагов инков был побежден, а затем обращен в союзника.
Победа над грозными чанками, самым серьезным противником инков за всю их историю, означала для них примерно то же, что для ацтеков разгром и уничтожение тепанекского Аскагоцалько. В Древнем Перу, Боливии и соседних с ними территориях уже не осталось силы, способной активно противостоять широкомасштабным инкским завоеваниям и созданию «империи» Тауантинсуйю.
Вскоре после этой легендарной и очень трудной, достигнутой ценой предельного напряжения сил победы правителем инков становится Инка Пачакути (или Пача-кутек), причем при весьма странных обстоятельствах.
По одной версии, отнюдь не бесспорной, до начала войны с чан ка ми правитель инков был наместником города Куско при Чучи-капаке, последнем «царе» аймарского государства Колья со столицей Хатун-Колья на берегу высокогорного озера Титикака. Когда началась война с соседним «царством» чанков, инкский правитель перешел на сторону врагов, предав Чучи-капака. Его младший сын, будущий Инка Пачакути, наоборот, выступил на стороне аймара, победил чанков и был назначен новым наместником Куско вместо своего вероломного отца. Но затем он сам совершил неожиданный и решительный поступок: почувствовав силу и кураж победы, стремительно напал на своего сюзерена Чучи-капака, взял его в плен, себя объявил верховным правителем, а Куско столицей...
Позднее он якобы приказал уничтожить все исторические сведения (записи) о прошлом и перебить всех, кто их знал, чтобы уничтожить любую память дб истории Древнего Перу до господства инков, чтобы переписать ее в нужном для Пачакути и его династии русле... Символично, что имя Пачакути примерно переводится как «конец одной эры (эпохи) и начало другой»...
Пачакути Инка (1438-1471) — одна из ключевых фигур в истории инкской «империи». Пачакути был человеком действия, а именно это весьма важно для правителя. Именно 1438 год, вероятно, следует считать началом создания «империи» инков. Историчность личности Пачакути сомнений не вызывает. Он реорганизовал армию, повысив ее боеспособность.
Именно со времен Пачакути государство инков, подобно зыбучим пескам, стало пребывать в вечном движении, раскидывая свои шупальца повсюду, где не встречало непреодолимых естественных препятствий. Менее чем за сто лет инки «поглотили» и освоили огромнейшую территорию, протяженностью и 5 тыс. км и населенную миллионами жителей.
При захвате новых территорий инки не торопятся. Их походы имели мало общего с опустошительными набегами воинственных народов Азии, сметавших с лица земли целые народы и оставлявших за собой выжженные пустыни. Они напоминают скорее осторожные и продуманные кампании безупречно отлаженной военной машины Рима, целью которых было прочное освоение занятых территорий. Инки щадят покоренное население, на первых порах оставляя привычное ему общественное устройство и лишь мало-помалу навязывая покоренным свой политический и социальный быт. Таким образом, военные кампании инков являются лишь начальными этапами прекрасно спланированной, набиравшей обороты колониальной политики Тауантинсуйю.
Поскольку при низком уровне боевой техники присоединение новых территорий, за редким исключением, не сопровождалось длительными кровопролитными сражениями, а значит, серьезными потерями в живой силе и разрушениями (в инкской истории не было «разрушения Карфагена»), то в целом инкская «экспансия» имела прогрессивный характер. В захваченные районы Куско направлял не только гарнизоны, администраторов и жрецов, но и, как правило, специалистов по обработке полей, постройке каналов, житниц, домов, мостов и дорог.
При Пачакути военные походы инков совершались в южном и юго-восточном направлениях: в исключительно упорной борьбе, как уже отмечалось, инки захватили земли индейцев аймара по берегам озера Титикака (о-кончательно покорив их только в царствование следующего Инки — Тупака Юпанки), завладели колоссальными стадами лам и альпак (разновидность ламы) — чуть ли не сотнями тысяч голов. Для тех времен это была выдающаяся победа и огромное богатство. Отныне армии Куско не испытывали нужды в транспортных средствах, одежде и продовольствии. Захват этих стад означал для инков не меньше, чем позднее овладение их сокровищами для испанцев. Пачакути объявил животных «царской» собственностью, а на островах озера Титикака основал богатейшие храмы.
Начиная именно с эпохи Пачакути все деяния инков были сохранены для потомства с чрезвычайной тщательностью. Вполне возможно, что это было сделано специально с момента начала инкского триумфа над окружающими народами и «царствами» с целью принизить их роль в истории и придать наибольшую значимость своему собственному происхождению, своему племени, господствовавшему до побед Пачакути лишь в небольшой области вокруг Куско. Таким образом, инки прекрасно понимали значение создания истории, исторической традиции.
О неизменной целенаправленности их деятельности по возвеличиванию Тауантинсуйю свидетельствует создание специального почетного поста официального историка «империи», избираемого из панаки каждого Инки, иначе говоря, из состава многочисленных родственников властителя, прежде всего жен и детей. История «импери-и» передавалась из поколения в поколение, поэтому все важнейшие ее события всегда были свежи в памяти историков каждой панаки, даже после испанского завоевания. Благодаря этому мы узнали о сражениях Пачакути с аймара на берегах Титикаки и о его походах против других народов.
В результате завоеваний Пачакути были заложены основы громадной инкской «империи», а он сам, по сути, стал первым «императором» инков — «императором»-со-здателем. Пачакути был одной из наиболее выдающихся личностей в древнеамериканской истории — воин, политик, философ, историк, архитектор, поэт.
Пока победитель чанков и аймара — Пачакути воевал у озера Титикака, у него от его главной жены — Мама Анауаке вырос наследник — Тупак (Топа) Юпанки, чья военная слава позднее затмит отцовскую. (Полагают, что всего у Пачакути было около 100 сыновей и 50 дочерей.) Отношения между Пачакути и Тупак Юпанки, как это часто случается между сильными личностями, даже когда они состоят в ближайшем родстве, были, по-зиди-мому, напряженные, если не откровенно враждебные. Однако в большом северном походе они оба действовали сообща.
Теперь северная граница Тауантинсуйю пролегла по территории современного Эквадора, и по своим размерам государство инков стало равно площади современной Великобритании. Очень важно то, что инки впервые вышли на тихоокеанское побережье: именно здесь они столкнулись с цивилизациями, в частности Чимором (Чиму), у которых они могли многому научиться.
В 1471 г., незадолго до смерти своего отца Пачакути, Тупак Юпанки стал новым Инкой. Тупак Юпанки (1471-1493) значительно расширил границы инкской «империи», объединив всю древне перуанскую ойкумену, и вошел в доколумбову историю Южной Америки как «император»-завоеватель.
Легенды по-разному повествуют о многочисленных военных походах этого перуанского Александра Македонского. По одной из них, неожиданно и стремительно вторгшись в Чимор — наиболее опасное для инков крупнейшее государство на территории северного Перу, — он быстро овладел им. Правитель Чимора — могущественный Минчансаман не ожидал столь мощного удара с севера, где у чиморцев не было общей границы с инками, а следовательно, и укреплений. Они имелись на юге — в долине реки Сайты — это была длинная (от моря до гор) многокилометровая (лена, охранявшая здесь государство Чимор от нападений извне, почти как Великая Китайская стена охраняла некогда Поднебесную империю. (Последние исследования предполагают более древний, до-чи-мусский возраст этой «стены» — VII—IX вв.)
Победа над более развитым, чем государство инков, Чимором, вытянутым узкой (50-70 км) и длинной (около 1 тыс. км) Полосой вдоль побережья, открыла инкам доступ к Тихому океану. Одна за другой были захвачены богатые перуанские прибрежные долины и Чан-Чан — огромная столица Чимора в устье реки Моче. После разгрома Чан-Чан опустел.
Покорив Чимор, инки, очевидно, захватили несметные богатства. Испанцы нигде в Америке не обнаружили таких сокровищ, как в разграбленных ими гробницах «царей» и знати Чимора. Их общая стоимость составляла фантастическую по тем временам сумму — около миллио-на(!) золотых испанских кастельяно. Можно предположить, что большая часть золота, которое индейцы собрали в качестве выкупа за плененного позднее, в 1532 г., испанцами Инку Атауальпу, была либо шестьюдесятью годами раньше награблена на побережье самими инками, либо, по крайней мере, обработана руками искуснейших чиморских мастеров-ювелиров, угнанных из Чан-Чана в Куско. Покорение инками просвещенного Чимора, стоявшего на более высоком уровне развития, чем завоеватели, сравнимо с классическим случаем из древней истории Старого Света: подчинение греков римлянами.
На север походов больше не было. Объясняется это довольно просто: инки — горные жители и чувствовали себя не в своей тарелке, попадая в непривычную природно-климатическую зону, расположенную на несколько километров ниже их собственной. Отчасти поэтому вылазки инков на приморскую равнину Эквадора были неудачными: жаркая болотистая местность оказалась малопривлекательной для людей, привыкших к чистому, прохладному горному воздуху. К тому же в горных районах Эквадора армиям Тупак Юпанки приходилось вести изнурительные и не всегда удачные бои со свободолюбивыми и воинственными местными племенами. (Население восставшего Тумбеса подвергли суровому наказанию — децимации: казнен был каждый десятый!) Не исключено, что эквадорские вожди посылали инкам какую-то нерегулярную дань, но независимость свою в основном сохранили.
На севере «империя» увязла в диких племенах индейцев, которые не были в состоянии воспринять цивилизацию инков по причине своей крайней отсталости. Эти же племена, очевидно, служили своеобразным северным пограничным кордоном. Ведь любое столкновение с ними сулило мало хорошего: жестокость, к примеру, индейцев хиваро просто поражает. Своим убитым врагам они отрезали головы, стягивали с головы кожу, наполняли ее горячим песком и особым (известным только им) способом уменьшали эту голову до размеров... теннисного мяча!
Причем лицо полностью сохраняло прежний вид!! Вдобавок такую мини-голову украшали настоящие волосы убитого. По представлениям хиваро, такая высушенная голова придавала их воинам силу убитого врага.
Дальнейшего продвижения инков на север к индейцам чибча-муискам и еще севернее, в сторону Мезоамерики, не последовало.
Если завоевание Чимора (ок. 1471) престарелый Пачакути еще застал (возможно, он был одним из инициаторов этого похода), то новый южный поход состоялся уже после его смерти. Поход Тупак Юпанки на юг — самая крупная военная операция в истории доколумбовой Америки.
Во главе огромной армии Тупак Юпанки двинулся через земли теперешней Боливии в северную часть современной Аргентины, затем вновь перешел Анды, вступил в безлюдную Атакамскую пустыню на севере территории нынешнего Чили, продвинувшись более чем на тысячу километров к югу. Но переправиться через реку Мауле он не смог Встретив мужественное и ожесточенное сопротивление чилийских арауканов (мапуче), он вынужден был остановиться. Здесь и пролегла южная граница Тауантинсуйю.
Таким образом, в состав «империи» вошли обширные территории, расположенные на юго-западе Боливии, северо-западе Аргентины и севере Чили, по площади примерно равные моем остальным ее землям. Трудно сказать, знали ли инки, предпринимая южный поход, что в том районе находятся богатейшие месторождения меди и драгоценных металлов. Во всяком случае, создается впечатление, что именно этот район и был конечной целью Тупак Юпанки.
Известно, что некоторые горячие головы приписывают этому воинственному Инке завоевательные походы-экспедиции в... Тихий океан! Если одни историки «удовлетворяются» захватом Тупаком Юпанки Галапагосских островов, что в тысяче километров от побережья Эквадора, то наиболее «оптимистичные» всерьез рассуждают о посылке им судов гораздо дальше на запад, чуть ли не до Соломоновых островов в Меланезии или до Полинезии!! Думается, Тупак Юпанки не нуждается в приписывании ему столь глобальной экспансии. Он и так почти за 20 лет своего правления сделал более чем достаточно: расширив границы «империи» до тех пределов, в каких она продолжала существовать практически до испанского завоевания. Максимум, что можно предположить о морской экспансии инков во времена Тупака Юпанки, так это то, что, желая избежать трудностей сухопутного пути на север в Колумбию, ими мог быть предпринят морской поход из Тумбеса в Гуаякильском заливе к берегам Колумбии. При этом, чтобы покинуть этот залив, действительно нужно плыть сначала на запад — в открытый океан и только потом на север...
Хотя после Тупак Юпанки и были попытки еще больше раздвинуть рубежи государства, в том числе на восток (во влажной и жаркой Амазонии инкские отряды гибли или возвращались оттуда ни с чем), в целом границы «империи» почти не изменялись. Последователям Пачакути и Тупак Юпанки приходилось думать не столько о завоеваниях, сколько о защите границ своей огромной «империи». С этой целью по восточной границе Тауантинсуйю инки возвели ряд крепостей и соединили их тянущейся по гребням гор каменной стеной длиной почти 200 км — американским подобием Великой Китайской стены. Правда, в отличие от своего древнекитайского аналога «Великая Перуанская стена» не была столь мощной, имея, скорее, символическое значение. Ее высота не превышала рост человека, и поэтому она годилась лишь для отражения натиска противника, незнакомого с искусством правильной осады. Восточная граница «империи» требовала постоянной защиты от воинственных соседей Тауантинсуйю — индейцев гуарани, диагита и др.
В 1493 г. Тупак Юпанки умер в расцвете сил, отравленный, по некоторым преданиям, одной из своих многочисленных наложниц. (Как отмечал испанский хронист Инка Гарсиласо де ла Вега: «Если Великие Инки желали красивых женщин, им было дозволено иметь их столько, сколько они хотели...») Его младшему (а не старшему, как того требовали некоторые инкские аристократы) сыну от законной жены Мама Окльо II, уроженцу города То-мебамба (Эквадор), Уайна Капаку (1493—152?) 0 оказавшемуся на престоле благодаря хитроумным дворцовым интригам его дяди, знаменитого военачальника Уаман Ачачи, досталась в наследство огромная «империя», равной которой не было во всей индейской Америке. С севера на юг она простиралась почти на 5 тыс. км, а ее территория равнялась 2 754 000 кв. км. Уайна Капак достойно завершил дело отца и деда. Он покорил обитателей Восточной Кордильеры индейцев чачапойя, захватив эквадорские земли, т. е. раздвинул пределы своего государства до Колумбии, отстояв границы «империи» на юго-востоке от притязаний воинственных чиригуано и ка рангов, а на юге — неукротимых чилийских арауканов.
Однако прежде всего ему пришлось заняться наведением порядка внутри «империи», чрезвычайно разросшейся в результате походов его деда и отца. Десятки крупных и сотни небольших крепостей (пукар) с гарнизонами солдат, иногда насчитывавшими по нескольку тысяч воинов, обеспечивали охрану «империи» как от внешних, так и от внутренних врагов — восстававших против инкского господства «царств» и «провинций», мирно или насильственно вошедших в состав Тауантинсуйю (а было их немало — более 200: Вилькас, Хауха, Бомбао, Кахамаль-ка, Гуанка, Бомба-коме, Кито, Каранги, Хатункана, Айавире, Чукиаба, Парна и др.),
С участниками самого крупного восстания (на острове Пуна, у побережья нынешнего Эквадора) расправились очень жестоко: каждого десятого повстанца сбрасывали в море, привязав тяжести, или закалывали, обезглавливали, четвертовали, забивали до смерти камнями, вешали и т. п. Когда восстали эквадорские племена ка ранге, Уайна Капак приказал потопить восстание в «огне и крови». Расправляясь с повстанцами, инки уничтожили до 20 тыс.(!) человек, что свидетельствует о большом размахе этого движения.
Не все было спокойно и при дворе «императора»: один из «го многочисленных дядей — инка Уальпайя пытался его отравить, чтобы освободить трон для собственного сына... Не удалось. Борьба за власть приобрела типично придворный характер. Строжайшая внутренняя дисциплина, введенная железной рукой Пачакути в самом клане инков, постепенно подтачивалась сказочной роскошью и отсутствием сдерживающих начал ничем не ограниченного всевластия не только Инки-правителя, но и всех его ближайших родичей, число которых стремительно росло, благодаря бесчисленному количеству наложниц — «избранных невест» или «невест Солнца». Заговоры следуют один;ш другим, летят с плеч головы ближайших родичей самого могущественного, самого сиятельного и самого блистательного правителя Тауантинсуйю — Инки Уайана Капака.
Кровавая заря еще не поднялась на горизонте Тауантинсуйю, но грозовые тучи уже опустились...
С воцарением Уайна Капака в истории Тауантинсуйю закончился так называемый героический период, когда «империя» вела частые напряженные войны, постоянно расширяя свою территорию. С 1490-х годов настали иные времена — началось планомерное хозяйственное строительство.
Уайна Калак был последним Инкой, правившим Тау-антин-суйю до прихода испанцев. За годы своего долгого правления, большую часть из которых он провел на севере, в городе Ките, этот властитель многое успел сделать для укрепления инкской «империи», оставшись в народней памяти «императором»-администратором, «импера-тором»-миротворцем. Когда Уайна Капак внезапно умер (от бубонной чумы или от черной оспы, а возможно, от какой-то другой болезни, эпидемия которой охватила тогда весь север «империи»), не успев назвать наследника (наиболее вероятный претендент на трон, Нинан Куйючи, умер вместе с отцом), на престол в Куско вступил его старший законный сын — надменный Уаскар, или Сладкий Колибри (р. 1506 — у. 1533),
В то время в Кито, любимом городе Уайна Капака (северной столице Тауантинсуйю), правил один из сводных братьев Уаскара — независимый и властолюбивый Атауальпа, или Дикий Индюк (р. 1500 либо 1501 — у. 1533), человек сколь беспощадный, столь и талантливый (позднее испанские завоеватели просто диву давались тому, как быстро этот Инка овладел всеми тайнами игры в шахматы). Задумав использовать смерть отца в своих интересах и интересах клана китоской (эквадорской) аристократии, он заявил, что Уайна Капак, умирая, завещал разделить Тауантинсуйю на две части: якобы столь огромной «империей» стало затруднительно управлять из одного центра, поэтому северной половиной государства должен править он — Атауальпа. В результате, когда далеко на севере (в Панаме) «стая голодных псов» — испанских конкистадоров — во главе с авантюристом Франсиско Писарро готовилась к завоеванию сокровищ легендарного Тауантинсуйю, в ней вспыхнула беспощадная борьба за престол между двумя братьями, которая привела к кровавой междоусобице, унесшей жизни более 150 тыс. человек...
В конце концов, после целого ряда неожиданных коллизий — капризная Фортуна была переменчива в своих симпатиях — в 1532 г. победу одержал честолюбивый Атауальпа, в чьем подчинении находились лучшие инкские военачальники, служившие его отцу, — Кискис (Кэскис) и Чилько-Чим (Калькучима), и отборные, беззаветно преданные ему войска, обученные еще при Уайна Капаке, гвардия Инки. В этой междоусобной войне «империя» утратила свою былую мощь.
Уаскара пленили и заточили в темницу, но именно он являлся истинно законным наследником престола, так как был сыном Уайна Капака и его сестры, т. е. по инкским правилам законной жены — кой о — Рава Окльо. Атауальпа был лишь бастардом, т. е. незаконнорожденным сыном от брака Уайна Капака с его любимой женой, а точнее, наложницей — несравненной красавицей Токто Кока (по другим данным, ее звали Пакча), дочерью вождя племени кара (бывшего «царя» города Кито). Несмотря на пленение Уаскара, население Тауантинсуйю все же признавало законным Инкой Уаскара.
В начале 1533 г. Уаскара убили по приказу брата-узурпатора, а затем от рук испанских конкистадоров пал и сам Атауальпа... На трон вступали другие Инки. (Последним из них был Тупак Амару I, казненный испанцами лишь в 1572 г.) Однако после завоевания «империи» испанцами власть инкских «императоров» в значительной мере была иллюзорной. Они «правили» лишь в весьма отдаленных, высокогорных, еще не покорившихся конкистадорам районах Тауантинсуйю, где в 1539 г. было создано так называемое Новоинкское царство с центром в Вилькабамбе.
|
|
Читайте в рубрике «Инки»: |