Александр покоряет Финикию
В 334 году до нашей эры армия Александра Македонского двинулась в Азию. Разбив в ноябре 333 года при Иссе войска персидского царя, она повернула на юг и направилась на Ближний Восток. Большинство финикийских городов, подчинявшихся прежде персам, — Арвад, Сидон, Библ — смиренно признали нового владыку.
Казалось, и для Тира все обойдется хорошо. Делегация знатных горожан вышла навстречу Александру и объявила, что готова выполнить все его распоряжения. Однако не подданными его хотели быть тирийцы, а союзниками. «Тир, выдающийся своими размерами и славой среди всех городов Сирии и Финикии, казалось, охотнее вступил бы с Александром в союз, чем признал бы его власть; поэтому послы города предлагали ему в подарок золотой венок, щедро и гостеприимно снабдив его перед этим продовольствием из города», — писал Квинт Курций Руф.
Однако тирийцы отказались открыть ворота Александру и допустить его за городские стены, когда он захотел принести жертву местному богу Мелькарту. Свой отказ они попытались смягчить, сказав, «что никого из персов или македонцев они в город не пустят: при данных обстоятельствах это самая благовидная отговорка, и ввиду неизвестного исхода войны и самое правильное поведение» (пер. М. Е. Сергеенко), — признавал греческий историк Арриан. Они хотели сохранить в этой войне нейтралитет.
Александр воспринял этот отказ не только как личное оскорбление, но и как попытку ограничить его власть над Тиром, а потому решил осуществить свое намерение силой.
«Друзья и союзники, — с такой речью он обратился к предводителям войска, — нам опасно предпринимать поход на Египет... и преследовать Дария, оставив за собой этот город, на который нельзя положиться... Если мы сметем Тир, то вся Финикия будет нашей и к нам, разумеется, перейдет финикийский флот, а он у персов самый большой и сильный» (Арриан).
Посланцам же Тира он адресовал совсем другие слова. «Так вы, — воскликнул он, — полагаясь на то, что занимаете остров, презираете наше сухопутное войско? Но я скоро покажу вам, что вы живете на материке! Знайте же: или вы впустите меня в город, или я возьму его силой». С этими словами он отпустил послов (Квинт Курций Руф).
Александр решил соединить насыпью материк с городом. Несколько месяцев длилась работа. Трудностей было немало. Юго-западный ветер, «вздымая волны, опрокидывал все, что свозили для постройки, да и нет ничего столь крепкого, чего не разъедали бы волны» (Квинт Курций Руф).
Но постепенно насыпь приблизилась к городу. От )того было хуже самим осаждавшим, писал Арриан, «так как их стали поражать со стен, которые были высоки». Тирийцы часто не давали солдатам продолжать работу. И все же, как ни сопротивлялись защитники Тира, македонцы взяли город штурмом. Решающий удар был нанесен с моря. Ведь в осаде Тира участвовала флотилия, снаряженная жителями других финикийских городов, давно соперничавших с Тиром.
Итак, «Тир, город достойный памяти у потомства как по своей древности, так и по превратности- судьбы, был взят на седьмой месяц после начала осады» (Квинт Курций Руф). Александр не стал разрушать Тир до основания, надеясь сделать его своей будущей морской базой. Он казнил не менее двух тысяч жителей города, еще тридцать тысяч человек обратил в рабство, но помиловал городскую знать, укрывшуюся в главном храме, и разрешил вернуться всем, кто бежал из города.
Весной 331 года до нашей эры Александр Македонский вновь побывал в Тире, возвращаясь из похода в Египет. Теперь его встретили торжественными процессиями, музыкантами и актерами. Царь проследовал в храм Мелькарта и принес «славному Гераклу» богатые жертвы.
Впоследствии возле дамбы скопились песок и донные отложения. Дамба превратилась в перешеек. Теперь Тир расположен не на острове, а на полуострове.
Походы Александра Македонского открыли новую эпоху в мировой истории — эпоху эллинизма. Время финикийцев прошло. Почти тысячу лет они лавировали между великими державами своего времени, сопротивляясь завоевателям или временно покоряясь им. Отныне Финикии уготовано было медленно раствориться в чужеродных ей культурах, стать частью их.
Финикия римская
В конце I тысячелетия до нашей эры римляне постепенно подчинили своей власти страны Средиземноморья. В 146 году до нашей эры они захватили и разрушили Карфаген, а в 64 году до нашей эры римский полководец Помпеи присоединил к Риму Сирию и Финикию. Сирия стала римской провинцией, в состав которой римляне включили прибрежные — финикийские — районы. Так Финикия окончательно исчезла с политической карты мира.
Впрочем, по традиции римляне не вмешивались во внутреннюю жизнь городов, перешедших под их управление. Они лишь навели порядок в стране. Так, отряды римлян разорили разбойничьи гнезда в Ливанских горах и положили конец набегам разбойников на приморскую долину.
Финикийские города могли быть довольны новой властью, предоставившей им самоуправление. В римскую эпоху ряд финикийских городов 6*ыл освобожден от налогов, которые платило все население империи, кроме римских граждан. Сумели финикийцы добиться и других привилегий. Как отмечал Квинт Курций Руф, говоря о Тире, «под охраной римского гуманного владычества он пользуется продолжительным миром, содействующим всеобщему процветанию».
В облике финикийских городов появились типично европейские черты: например, стала использоваться римская арка; дома украсили рельефы и мозаики со сценами из греческих мифов. За городской чертой раскинулись виллы, окруженные садами. Богатые горожане жили там жарким летом. Особенно часто дачные поселения возникали близ святилищ, куда стекались паломники.
Сами святилища в этот период перестраивали, значительно расширяя их. Количество храмов, возведенных на территории Финикии в римскую эпоху, поразительно велико. Многие святилища располагались в горах, и были связаны между собой дорогами паломников. Большинство их теперь разрушено; о них напоминают лишь обломки колонн.
В эту эпоху между финикийскими городами возникло надежное сухопутное сообщение. Римские строители пробили в скалах проходы, значительно расширив дороги. По ним могли двигаться повозки и колесницы. Любопытно, что римскими горными дорогами, связывавшими Ливан с Сирией, пользовались вплоть до Первой мировой войны. Вдоль дорог высились сторожевые башни и крепости, построенные для борьбы с разбойниками.
После распада Римской империи в IV веке нашей эры Финикия вошла в состав ее восточной половины — Византии. К этому времени название Финикия, прежде относившееся к прибрежной полоске Ливана, распространилось и на внутренние районы страны. Оно превратилось в название произвольно созданной провинции на территории Римской Сирии. Провинция эта уже не имела ничего общего с исторической Финикией. Постепенно и местные жители забыли о своем происхождении.
Подводя итог, процитируем слова Ю. Б. Циркина: «За последние три десятилетия изучение финикийского мира сделало резкий скачок. Работы итальянских, немецких, испанских и других археологов практически заново открыли... своеобразные области финикийского мира, существовавшие в Северной Африке и Испании, на Сицилии, Сардинии, Мальте... И в Финикии, и в ее колониях было открыто много новых надписей... Количество археологических находок и на этой основе исторических интерпретаций перешло в совершенно новое качество науки». Мы постепенно разгадываем тайны Финикии. Но сколько еще древних загадок нам предстоит решить!
|
|
Читайте в рубрике «Финикия, Сирия и Палестина»: |