Можно ли пить морскую воду?
После 1200 года до нашей эры многие города Финикии — Тир, Сидон, Арвад — только выиграли от нашествия «народов моря», упадка Ассирии и Египта, гибели Микенской Греции, Хеттской державы, Угарита и Крита. У них не осталось больше соперников на море.
Их возвышение зависело также от целого ряда экономических причин. Среди них — сокращение транспортных путей, возросший спрос на предметы роскоши и изделия из металла в крупнейших городах той эпохи, распространение предметов, изготовленных из закаленного железа, использование верблюдов в караванной торговле, обустройство колодцев в сирийских и аравийских пустынях.
Заслуга финикийских купцов в том, что они умело воспользовались благоприятными условиями. Не случайно пророк Иезекииль связывал богатство Тира с «мудростью» его правителей (Иез 28, 3 и ел.). Финикийцам — и рядовым купцам, и царям — не было равных и умении обратить в свою пользу малейший шанс.
Финикийские города не завоевали свою независимость в освободительной борьбе. Власть фараонов попе пенно сошла на нет. Связи с Египтом еще сохранились, но времена постоянной выплаты дани прошли. Теперь финикийские купцы торговали с Египтом на выгодных условиях и даже обзаводились в Нижнем Египте своими «конторами». Правда, переселение «народов моря» принесло пользу не всем финикийским городам. Так, Библ утратил былые позиции. Главными городами Финикии стали Тир и Сидон.
С появлением в Тире и Сидоне килевых кораблей «Великое Сирийское море», — эта непроходимая, необозримая даль, окружившая их полоску земли словно стеной, — стало для них «Великим морским путем» (впору назвать его, подражая жителям другой оконечности Евразии, «Великим пурпурным путем»). Отсюда финикийские корабли помчались во все страны, о которых шептала молва: в Грецию, Италию, Испанию, Африку.
Правителя Тира, круто изменившего уклад жизни своих подданных, звали Хирамом (Ахирамом) (969 — 936 гг. до н. э.), и был он, может быть, самым великим и могущественным из финикийских царей. Как сказано в одном из преданий, дошедших до нас, «его корабли бороздили все пространство Средиземного моря вплоть до самого океана и выходили в него. Богатства царя дали ему возможность заняться самим городом».
Прежде большая часть Тира лежала в стороне от моря. Почти в километре от берега виднелся остров. На нем высились несколько портовых сооружений, а также крепость, в которой горожане укрывались в случае опасности. Впрочем, даже островом его трудно было назвать. Это были две плоские скалы, захлестываемые водой. Кажется, что на таких камнях вряд ли кто согласится жить.
Однако царь Хирам повелел, чтобы его дворец соорудили здесь, на скалах, и нигде еще. Начались бурные хлопоты. Пролив, разделявший две скалы, был засыпан и постепенно стал застраиваться. Тысячи людей . и» года в год превращали голые камни, разделенные водой, в основание будущего города. Вся работа выполнялись по строгому плану. Рядом с островом Хирам велел соорудить насыпь, чем значительно расширил территорию города. По оценке современных историков, она составила 58 гектаров.
На севере искусственного острова возникла так называемая внутренняя, или сидонская, гавань, вдоль которой тянулась цепь небольших островков — рифов, защищавших рейд, где стояли корабли. На юге располагалась внешняя, или египетская, гавань.
Тир окружили массивные стены с высокими башнями и бойницами, откуда лучники поражали неприятеля. Большинство старых построек Хирам велел снести.
Город был застроен многоэтажными домами, о которых греческий географ Страбон писал, что они «даже выше домов в Риме», а там по закону нельзя было строить дома выше 21 метра. Таким образом, тирские здания были повыше нынешних девятиэтажек. В ту эпоху, когда мир был преимущественно одноэтажным, подобные дома казались колоссальными. Но время поглотило и их исполинские очертания.
Кривые улочки, петляя среди громадных домов, вели к храмам и рыночным площадям, где можно было встретить чужестранцев, приехавших с разных концов ойкумены: египтян, ассирийцев, греков, арамеев, даже чгрусков и тартессийцев.
Попасть в город с материка можно было лишь на лодке. Разумеется, остров не мог вместить всех желающих, и побережье напротив Тира со временем покрылось всевозможными постройками. В случае опасности жители материковой части города укрывались со своим имуществом на острове.
Так началась история города Тира — самого странного, но и, может быть, самого красивого города античности. В этом нет ничего удивительного, ведь возводить город помогали Хираму потомки зодчих, строивших твердыни Микен и дворцы Крита.
Пожалуй, ничто не выражает так ярко саму суть финикийского народа, как этот город, с которым можно сравнить лишь Венецию — «хозяйку морей» нового времени. Казалось, тирийцы не доверяют самой суше и считают море единственным своим оплотом. А им и впрямь не на кого было надеяться.
После нашествия «народов моря» Египет переживал упадок. Города Финикии освободились от его власти, но теперь им негде было искать защиты, некого было умолять в письмах, выпрашивая отряды солдат. Жители небольших прибрежных городов получили свободу — и оказались брошены на произвол судьбы. С другой стороны, научившись строить морские корабли, жители Тира теперь отправлялись в дальние путешествия, возвращаясь с немалыми сокровищами. Многие соседи хотели бы отнять их. Нужно было заботиться о защите города, и тут... само море могло стать на пути врагов стеной. Страшащиеся всего на берегу, в море тирийцы не знали соперников. Их город был недоступен для вражеской армии, не располагавшей сильным флотом.
Жители Тира, как и других финикийских городов, стремились расширить торговлю, приносившую им баснословную прибыль, вместо того, чтобы воевать с соседними городами и захватывать земли в окрестных странах. Морская торговля полностью Удовлетворяла их потребности, и потому финикийцы не стремились развивать сельское хозяйство. Море было им и пашней и садом, а народы далеких стран — батраками, возделывавшими их угодья.
...Византийский поэт Нонн оставил восторженное описание путешествия по Финикии: «Он возликовал, унидев город... Тир лежал в воде, причастный земле, но охваченный морем... Непоколебимый, он был подобен плавающей деве. Он отдал морю голову, грудь и шею, распростер руки среди двойного моря, белея наподобие соседки — морской пены» (пер. Б. А. Тураева и Г. Ф. Церетели).
Нам остается сейчас лишь читать отзывы древних путешественников и фантазировать. Раскопки Тира открывают нам сооружения арабской, византийской, римской эпохи, постройки времен крестоносцев, но археологи почти не находят ничего, что бы относилось к началу I тысячелетия до нашей эры. Здания того времени нещадно сносились и использовались позднейшим населением Тира в качестве строительного материала. Впоследствии, когда соседний Бейрут разросся, его жители использовали руины Тира в качестве каменоломни, разбирая местные постройки до основания. Землетрясения довершали беду. Сейчас облик древнего Тира почти не поддается реконструкции — так искажен он бременем веков.
Почти все другие города Финикии были лишены нозможности повторить задуманное Хирамом. Так, Силон лежал на плоском выступе, вдававшемся в море. Берута (современный Бейрут) спускалась к воде по склону горы. И лишь жители города Арвада, расположенного к северу от Библа, могли, как тирийцы, перебраться на островок неподалеку от берега. Однако здесь не было даже места для удобной якорной стоянки, и корабли причаливали к материку.
Разумеется, строительство приморских городов-крепостей требовало от финикийцев огромных усилий и поразительной технической смекалки. Здесь простейшие нужды удовлетворялись с трудом.
Так, на скалах, где был заново возведен Тир, не имелось источников питьевой воды и не было возможности прорыть колодцы. Пресную воду привозили на лодках из материковой части города. А при осаде города приходилось пить дождевую воду. Весной ее было вдоволь, но в долгие летние месяцы вода портилась и делалась непригодной для питья. Оставалось лишь высылать корабли в экспедиции за водой.
Это обстоятельство могло стать роковым для города. Возводя город на острове, царь Хирам не мог не думать о грозившей ему опасности, но мы не знаем, как он справился с этой проблемой.
Зато нам известно, что жители Арвада придумали решение, которое составило бы честь и современным инженерам. Их город лежал на скале, омываемой морем. Страдая от невозможности добыть воду в скале, горожане черпали ее из источника, бившего... на дне моря. Вот что сообщает Страбон:
«В военное время они достают воду из пролива, неподалеку перед городом; в проливе есть обильный источник питьевой воды. В этот источник с лодки, в которой ездят за водой, опрокидывают свинцовую с широким раструбом воронку; последняя в своей верхней части суживается до основания со средней величины отверстием в нем. К основанию прикреплена кожаная трубка (или, так сказать, раздувальные мехи), которая принимает нагнетаемую вверх через воронку воду источника. Сперва нагнетается морская вода; дождавшись поступления чистой и питьевой воды, добывающие воду наливают ее сколько нужно в приготовленные сосуды и везут в город».
Возможно, что в древности и жители Тира добывали воду со дна моря так же, как их соседи. Ведь впоследствии их город не раз подвергался многомесячным осадам, но никогда не страдал от нехватки питьевой воды.
С середины X по середину IX века до нашей эры цари Тира владели почти всей Финикией — от горы Кар-мел на юге до района современного Триполи. Подвластен Тиру стал и Сидон. Это время называют «золотым веком в истории Финикии».
Никогда ни до ни после Тир и другие финикийские города не были так богаты и независимы, как в это столетие, когда Египет, Ассирия, Греция еще не оправились от прежнего упадка. Склады Тира, Библа и Сидона ломились от множества товаров, а сокровищницы — от золота, серебра и драгоценных камней. Каждый день и гавани этих городов прибывали все новые корабли, привозившие «все, чем для прихоти обильной» торговали юрода и страны, известные финикийцам. Даже ночью не стихала жизнь в финикийских городах. По их улицам бродили моряки. За стенами особняков не смолкали пиры. Перед блеском этих городов померкли многие царские столицы. Тир стал важнейшим торговым цен-i ром Средиземноморья, столицей державы, в состав которой входили и отдельные города Финикии, и обширные участки побережья Средиземного моря.
Однако «и на солнце бывают пятна» — именно в этот период в Тире случился кризис власти. После смерти Хирама в городе началась борьба между отдельными группировками знати. Она сопровождалась государственными переворотами, кровавой борьбой за престол. Из пяти царей, правивших Тиром за полвека после Хирама, трое были убиты их преемниками.
К сожалению, мы мало что знаем о финикийском обществе того времени, об его социальной структуре и принципах управления обществом. Мы почти не располагаем письменными источниками, относящимися к истории Финикии. Все они погибли. Когда же Финикия стала частью Ассирийской державы, то в клинописных хрониках сохранились лишь рассказы о поверженных финикийских мятежниках и ни слова об обыденной жизни финикийцев. Можно лишь предполагать, что на глиняных табличках записывались события «всемирно-исторического значения», а все повседневное заносилось .на недолговечные материалы. И все же те немногие факты, что известны нам, говорят сами за себя.
Так, очевидно, что в Тире не было аристократии в классическом смысле этого слова, то есть земельной аристократии. Материковые владения Тира были слишком малы, чтобы царь мог наделить землей своих приближенных. Верхушку тирского, как и всего финикийского, общества составляли богатые купцы — «морская аристократия» Тира. Мы можем догадываться, что в Финикии, как нигде в древнем мире, пользовалось авторитетом купечество. Очевидно, при Принятии важных государственных решений финикийские цари руководствовались интересами купцов.
Сами купцы сохраняли покорность царям, скорее, не потому, что зависели от них, от пожалованных им земель и привилегий, а потому, что царская власть была установлена богами. Шутить же с богами не смел еще никто, в том числе владельцы пурпурных фабрик и гребных кораблей.
Таким образом, власть царя была в определенной мере ограниченной. В Тире, как и в других финикийских городах, сложился, скорее, олигархический режим правления. Огромным влиянием пользовался совет старейшин, контролировавший также торговую деятельность горожан. Здесь решали все деньги, прибыль. Финикийцы даже воевали неохотно, потому что война — дело рискованное; она слишком дорого стоит и может обернуться разорением.
Конечно, богатства Тира не могли не пробуждать зависть и ненависть их соседей. Страницы пророческих книг Библии пестрят обличениями Тира (см. Иез 28, 2 — 5). Город вызывал самые страстные и противоречивые чувства. Его проклинали и... восхищались им. Его ненавидели и... подражали его порядкам.
|
|
Читайте в рубрике «Финикия, Сирия и Палестина»: |